Выступление Д. Табачника, народного депутата Украины VI созыва (Партия регионов), экс-вице-премьера Украины
Я думаю, ни для кого не будет большим откровением, если я выражу свою солидарность с позицией о том, что сегодня ни власти Российской Федерации, ни власти Украины не готовы пригласить партнера к новой, более тесной или даже просто иной, чем сейчас, форме сотрудничества. Более того, если учесть, что до истечения формального срока возможности международно-правового заявления о непролонгации Договора остается всего-навсего 6 рабочих дней, я думаю, что он плавно перетечет в следующее десятилетие. Для меня это является состоявшейся аксиомой.
Я видел, как Большой Договор рождался среди участников рабочей группы, как в колоссальных муках парафировался, сколько было столкновений и бессонных ночей, и какие большие усилия прикладывало тогдашнее руководство Украины и Российской Федерации к тому, чтобы его выстрадать. Конечно, он не давал тогда ответ на многие вопросы, но мне кажется, что в той ситуации Договор был максимально возможным достижением и компромиссом. И свою положительную стабилизирующую роль он, безусловно, сыграл.
Очень важно, чтобы Договор был пролонгирован на следующее десятилетие, потому что для Украины он является сдерживающим якорем по отношению к безусловному движению в военно-политический альянс НАТО. В этом одно из важнейших на сегодняшний момент значение Договора.
Многие выступающие затрагивали кавказский конфликт. По разным социологическим данным, от 50 до 65% граждан Украины в анонимных опросах поддерживали позицию России. Притом, более 45% – в Киеве, который традиционно голосует за «оранжевых». Вместе с тем, социология говорит о том, что в ходе этого конфликта по его итогам каждый 4-й изменил свое отношение к России в худшую сторону, и каждый 10-й – в лучшую сторону. Вот такая противоречивая оценка. Мне кажется, что разговоры о непролонгации Договора будут наносить, в первую очередь, удар по нейтралистской модели Украины и по той части общества,- интеллигенции, политической элите,- которая поддерживает нейтральный внеблоковый статус, и будут разоружать и деморализовать ее перед усилиями той части общества, которая выступает за активный Евро-Атлантический натовский выбор. Этого нельзя не учитывать при рассмотрении вопроса.
Когда разговор заходит о внешней политике Украины за последние 18 лет, то, как ни странно, и ее апологеты, и ее критики сходятся в одном: 18 лет независимости Украины – это время упущенных возможностей на международной арене. Я, в первую очередь, связываю это с тем перманентным кризисом, который, начиная с 92-го года и по сей день, господствует в политической жизни Украины. Даже относительно стабильные годы правления Кучмы, тем не менее, являлись чередой более острых или более вялотекущих кризисов. Политический кризис 94-го года привел к сокращению сроков полномочий первого Президента Украины вдвое и досрочным выборам парламента. 94-й год – это конфликт между Президентом и парламентом за полномочия. 95–96-е годы – недопустимо долгий и острый конфликт из-за принятия Конституции. Следующий конфликт – это первое объединение оппозиции с целью не допустить Президента Кучму на второй срок. Дальше – перманентный кризис 2000–2001 годов – противостояние между пропрезидентским большинством в парламенте и правительством тогдашнего премьера Ющенко. Он перетекает в «кассетный» скандал, в «Кольчугу», затем – в подготовку государственного переворота, начатую в 2002 году, а реализованную в 2004-м. Эти перманентные кризисы привели к неэффективной и абсолютно беспомощной внешней политике. Абсолютно новая страница была вписана «оранжевой» властью. По сути, де-факто впервые при Ющенко руководство Украины согласилось на официально уровне с американской доктриной ограниченного суверенитета на Украине. Это можно проиллюстрировать целым рядом примеров, скажем, резолюцией Конгресса США о поддержке вступления Украины в НАТО. Несмотря на то, что этот вопрос не рассматривался высшим законодательным органом Украины – Парламентом, и не выносился на референдум. Таким образом, Конгресс США попытался абсурдным решением подменить конституционную процедуру, предусмотренную украинским законодательством и международным правом. Ни Президент, ни полностью подведомственное ему Министерство иностранных дел на это не отреагировали. Я считаю, что это есть и есть де-факто согласие с доктриной ограниченного суверенитета.
Такое признание, безусловно, выгодно Ющенко, поскольку именно ограниченный суверенитет позволил ему стать Президентом. Эта же доктрина может позволить ему выйти из Договора, который как якорь удерживает Украину в более-менее стабильном, нейтральном статусе. Поэтому, на мой взгляд, продление Договора крайне важно и необходимо.
На протяжении уже многих лет мы повторяем порядком поднадоевшую мантру о необходимости культурной экспансии, защите русского языкового пространства.
На мой взгляд, это является такой же данью советской историографии, как и многие другие вещи. На самом деле, даже в классике первых отцов-апостолов украинского национализма, основателей Центральной Рады, которые вели с Временным правительством переговоры о признании своей верховной власти на Украине, территория нашей страны составляла совершенно не то государственное образование, которое сегодня является государством-членом ООН. Суверенитет Центральной Рады отцы-классики рассматривали в рамках четырех губерний. Все остальные даже теоретически не рассматривались как принадлежащие Украине. Поэтому говорить нужно об этнокультурной войне, которая, идет на Украине с 92-го года, и финансируется и поддерживается мощью государственного аппарата с декабря 2004 – января 2005 гг. На Украине исторически сложившийся билингвизм, и пытаться бороться с русским языком равносильно тому, чтобы заставить Цюрих говорить по-французски.
У нас ответственные, серьезные политики, создатели достаточно гуманных общественных организаций повторяют вторую мантру: «Жизни не пожалеем, все положим ради интересов единства Украины». Это апостольское единство превозносится как посланное Богом. А что такое единство Украины? Ведь ни попытки сербской королевской династии, ни годы тотального атеизма, титовского государства, не сделали жителей Югославии счастливыми и не заставили жить вместе православных сербов и черногорцев, мусульман-босняков, католиков-хорватов. Мы же продолжаем повторять эту мантру о единстве. На самом деле, выход есть. Это цивилизованная федерация, о которой много говорили на Украине, и продолжают ее обсуждать.
Нужно ли такое декларативное единство ради уничтожения языкового, ментального, в конце концов, православного, духовного архетипа? Вот какую проблему активно стоит обсуждать в будущем, потому что культурная, этническая агрессия западно-украинского этноса, попытка создания модели этнонационального государства абсолютно ущербна в XXI веке. Но она является на сегодняшний день главной государственной политикой власти Украины. И любое противодействие этому, в том числе, пусть и слабый, но якорь – Большой Договор, может быть полезным и важным. Спасибо.